В Кыргызстан к Повелителю Неба: как я добирался к леднику Энильчек

Сегодня я попробую погрузить вас в события дней, когда я добрался в сердце Тянь-Шаня. Там, куда обычно ходят пешком на пару недель, мне удалось поездить колесами. С приключениями и морем впечатлений — к подножиям великих гор, к самому леднику и заброшенным горным тропам.

Это был уже тот момент путешествия, когда на график становится насрать, поэтому вместо раннего утра я выезжаю из Каракола на восток около полудня. После того как забил на будильник и встал в 9, два часа я потратил на завтрак, снятие наличных денег и покупку тортика — вдруг захотелось. Ездить в горы на своем внедорожнике удобно — можно питаться не только обильно, но и вредно для фигуры. Связной получает последние указания о моих планах, о том сколько в машине еды, топлива, и о сценариях на случай травмы или поломки. Я ухожу в горы минимум на 4 дня в одиночку, и если вы вдруг не знали — у нормальных героев-одиночек всегда приготовлен надежный тыл.

Долина, по которой идет дорога в поселок Энильчек на одноименной реке, вытекающей из одноименного ледника — невероятно живописная. Дорога, хоть кажется старой и неухоженой, относительно свежая — на памятном камне о строительстве значится 1987 год. Она имеет индекс А364, и на старых картах замыкается кольцом с Барскооном. Но сбор информации показал что в явном виде кольца уже не существует. Однако, обрывочные реплики навроде «ну там раз в год электрики на Урале ездят», а также редкие отчеты сумасшедших велосипедистов, это кольцо прошедших — интригуют, и я намерен проверить, как оно там на самом деле.

Я понемногу набираю высоту. У меня есть пеший высотный опыт, но я еще не набирал выше 3000 м за рулем — быстро и сидя, поэтому внимательно слежу за ощущениями. Отмечаю как немного тяжелеет голова, и как снова она светлеет когда останавливаюсь и резво пробегаюсь с камерой. Удивляюсь тому, что небольшая высота уже чувствуется. Хотя это мог быть вчерашний коньяк.

На перевале Чон-Ашуу сюрприз — снег! Позже местные скажут что в долинах той ночью снега насыпало по колено, но на дороге его немного, и проблем для Митсубиси он не доставляет. Зато получается красивая фоточка моего Господина Горных Дорог — я вспоминаю слова красивой песни. Ну или госпожи, если считать что машина у меня — не он (джип, внедорожник, пикап), а она (Митсубися, Л200, Элька).

За перевалом снова лето и средней сохранности асфальт. Первая действующая погранзастава. Расспрашиваю солдат об обстановке, много ли приезжих в долине (немного), о том куда ездят местные (обрывки инфы о том, что там с «кольцом»). Парни разговорчивы, ведь у меня есть для них курить. Сигареты взрослым и киндер-шоколадки детям — универсальные инструменты для завязывания диалогов, я имею их в достатке, притом что сам не курю и терпеть не могу эти химозные конфеты.

Горы вокруг даже днем дают глубокие тени.

Поселок Энильчек я осматриваю очень бегло, ведь сюда я еще вернусь. К тому же меня мало интересуют заброшки и разруха неудавшегося проекта освоения здешних полезных ископаемых, оставляю эти истории коллегам-путешественникам и журналистам. Мой путь ведет дальше, в долину реки, мимо следующей погранзаставы со смешным названием Майда-Адыр. Если бы я знал его тогда, то непременно пошутил бы на тему «я умывальник @ быстро мой ебальник». Но тогда я его не знал, и вспоминал под впечатлением пейзажа творчество Крематория.

…Мы вырвем столбы
Мы отменим границы
О, маленькая девочка,
Со взглядом волчицы…

Пока я дожидался на заставе пограничника и нужных записей в специальную пограничную тетрадку, случился странный диалог с водителем буханки, ожидавшим туристов. На мои вопросы о проезде к леднику он вдруг сильно возбудился и заявил что дороги туда нет, а я утоплю машину в реке и разобью об камни, нечего туда соваться, «доезжай как все до альплагеря Ат-Джайлоо и не выебывайся». Пограничник не подтвердил реплик мужика, не опроверг, отметил только что на неделе в долину уходили две машины, и одна вроде бы к леднику, но не знал докуда она доехала.

Прижим после заставы оказался кое-как расчищенным и не доставил затруднений. Как и дорога до альплагеря. Дело идет к вечеру, свет становится мягким, хочется фотографировать без остановки.

Ну то есть наоборот. Останавливаться за каждым поворотом. Вечная дилемма путешественника с камерой — снимать здесь или искать пейзажи и ракурсы дальше?

Вечер перестает быть томным после того как я выезжаю на место слияния Ат-Джайлоо и Энильчека. Дорога уходит в каменистое русло с множеством рукавов и теряется. Здешний чабан, в отличии от пилота буханки на заставе, сообщает что дорога к леднику есть, туда не так давно ходил 469-ый уазик, и главное препятствие — это здесь, в слиянии двух рек, рукава которых нужно пройти вброд по камням и дальше идти по следам Уаза. «Если проедешь» — замечает вскользь.

Я спрыгиваю в русло там, где пастух показал начало маршрута. Воды немного, но следы я теряю практически сразу. Издали каменные поля кажутся ровными, но на самом деле они прорезаны глубокими бороздами и усыпаны валунами. Перемещаться по ним получается медленно. Наступает вечер, а я все еще шарюсь по рукавам Ат-Джайлоо в поисках следа. Вспоминаю как читал в одном из отчетов совет «ехать по лошадиным следам». Ну что сказать, лошади довольно творческие скотины, и ходят по долине весьма затейливо. И как выяснится позже, вовсе не только туда, куда мне надо. Второй контекст, в котором я думаю о лошадях — это легкое раздражение, когда машина штурмует каменные уступы на пределе геометрической проходимости. Вжжж, вжж, хрррямс — морда со скрежетом ворочает камни. «Блять ебись оно конем!» … пихаю газ, ХРЯЯЯЯСЬБЛЯТЬБУУМС — ура, выехал. Кажется, пороги погнул и защиты, никогда такого не было и вот опять. Может еще и бампер снизу заломал, но и его тоже того… конем.

С такими спецэффектами я забираюсь на выступ горного склона и понимаю, что дальше ехать некуда. Но ведь мне сверху видно все, ты так и знай — и что-то похожее на дорогу я тоже вижу. Съехать прямо со склона, кажется, можно, но ОЧЕНЬ стремно. Солнце тем временем заходит. Ок, для ночевки место подходит — значит, подумаю об этом завтра. На мое счастье ветра нет. Я разворачиваю лагерь, быстро ужинаю и укладываюсь спать. А проснувшись утром, ни разу не жалею о том, куда заехал.

Утром, на свежую голову, я решаю не рисковать со склоном, прикидываю сверху маршрут по руслу и возвращаюсь к реке обратно. Снова шарюсь через валуны, форсирую пару рукавов. Где дорога — непонятно, но кажется вооон там, сейчас на нее выеду. Ой, песочек, а кто тут нормально не стравил колеса? Да ладно, камешки же вот, а дальше вообще хорошо. Вжух — и красиво усаживаюсь на все брюхо в рыхлый черный песок. Ура, приключения! На свет извлекается хайджек, перчатки, и в следующий час я вывешиваю колеса, таскаю под каждое из четырех камни, теперь уже стравливаюсь как положено и легко выезжаю из ловушки. Ловлю мысль — пейзаж чтоб застрять я выбрал исключительно удачный.

После реки Ат-Джайлоо дорога действительно появляется, такая неплохая колея. Но еще несколько раз она уходит либо в бассейн Энильчека, либо в сыпухи, и тогда мне остается только едва заметный след уазика. По следу видно что Уаз тоже искал проезд по каменным лабиринтам, то взбираясь на уступы, то спрыгивая в броды. Но уазик короче, выше и легче чем Митсубися, и много где мне приходится искать свой путь. Я уже никуда не спешу и стараюсь почаще фотографировать.

Масштабы. Вершина на заднем плане, скрытая зацепившимися за нее облаками — это Пик Нансена, 5697 метров. Горная стена, которая видна четко — уверенно за 4000 м. А там где стоит Митсубися, всего 2700. То есть между планами легко поместятся в высоту несколько Останкинских телебашен или парочка небоскребов Бурж Халифа, самого высокого в мире. На местности от этих масштабов натурально перехватывает дыхание. А мозг взрывается когда осознаешь что на десятки километров вокруг мы тут единственные — маленький человек и маленькая(ха-ха) машинка среди гигантских гор.

Время после обеда, и я уже третий раз теряю дорогу в этих тянь-шаньских пампасах. Кажется что ехать напрямки можно, но на самом деле нельзя. Валуны в пол-колеса не кажутся проблемой по одному, но когда они за каждым кустом, скорость падает до медленнее чем пешком. Останавливаюсь выпить чаю, прохожусь с кружкой немного в сторону, посмотреть куда ехать. А когда оборачиваюсь — вижу как туча, до того зацепившаяся за гору, медленно переваливается в долину.

С другой стороны на глазах разворачивается радуга и какой-то нереальный вид. Какая тут композиция, у меня глаза разбегаются по всей панораме. Быстрым шагом возвращаюсь к машине — потому что в любой непонятной ситуации ставь в кадр Митсубисю! В оставшуюся минуту, до того как туча расползется и все станет равномерно серым, получается этот кадр. Обалденные спецэффекты.

Километр за километром, и я добираюсь до ледника. Вообще, если честно, к самому леднику мне было не очень нужно, я собирался остановиться напротив выхода на перевал Тюз, который расположен напротив Пика Нансена. Но там я выбрался на берег основного рукава Энильчека и понял что не понимаю как перейти мощный поток вброд ни на машине, ни пешком. Позже, когда я разглядывал реку с почти километровой высоты, мне показалось что достаточно мелкие места с пологими выходами есть, но там, снизу, было ничего не понятно, и я решил не тратить время.

Морена ледника Энильчек здесь уже в прямой видимости.

Ледник издали выглядит как огромные горы грязи, при ближайшем рассмотрении — как россыпь невероятного разнообразия камней поверх грязного льда. Фанаты геологии, наверное, остались бы тут жить. А я в остатках вечернего света делаю выход-разведку на предмет как переходить ледник в завтрашнем походе к вершинам, на высоту свыше 4000 м.

Место под одинокой ивой для лагеря просто идеально, и здесь посреди каменных россыпей настоящим подарком оказываются сухие дрова. Разворачиваю лагерь основательно, на несколько дней. Вкусный ужин со свежими овощами, поджаренным мясом и праздничным тортиком — ведь маршрут к леднику взят! Добрался.

…Ты видишь как пляшут огни
Индейских костров…

Эта музыкальная ассоциация с фотографией появится много позже. А в тот момент я отхлебываю ароматный индийский масала-чай с молоком, фоном тихонько играют мантры и прочий new age. Медитативное состояние.

Завтра будет пеший трек на перевал Тюз — 26 километров за 14 часов, с набором высоты отсюда с 2700 на 4100 метров и обратно, я достигну своей выдуманной цели и увижу Хан-Тенгри. Для этого сюжета приготовлен отдельный пост. Как и о возвращении, и о том чем завершились поиски остатков «кольца» А364.

А сейчас я остаюсь один на десятки километров вокруг, в самом сердце Тянь-Шаня, с неба мне светят звезды, а рядом стоит крепкий внедорожник, который привез меня сюда. К Хану-Тенгри, Повелителю Неба.